Вопрос Интересные факты истории

16 февраля 1942 года, сразу же после завершения битвы за Москву, Разведуправление Генштаба РККА было преобразовано в ГРУ СССР. Под общее управление перешли все разведподразделения штабов фронтов.
Фашистская орда
Катастрофа первых месяцев 1941 года в полной мере затронула и армейскую разведку. Служивший в то время в центральном аппарате РУ Генштаба РККА генерал-майор Виталий Никольский писал, что одной из важнейших проблем начала войны было непонимание красноармейцами происходящих событий. Большинство наших солдат, в том числе и разведчиков, относились к агрессору, как к одетому в военную форму пролетариату, которого ввели в заблуждение. В памяти людей еще не стерлись контакты с инженерами и специалистами из Германии, которые в годы первых пятилеток работали по контрактам на предприятиях нашей страны. Никто даже представить не мог, что народ, который в СССР считали цивилизованным и культурным, в один миг превратится в безжалостную орду завоевателей, расстреливающих женщин и детей. «Иллюзии о том, что немецкий пролетариат не будет воевать против первого в мире государства рабочих и крестьян, очевидно, имелись не только среди нашего народа, но и в руководящих кругах. На весьма редко попадавших в плен немецких солдат смотрели как на обманутых братьев, - писал Виталий Никольский. - Ненависть к фашизму рождалась в ходе боев, при виде нацистских зверств над пленными советскими солдатами и мирным населением. Она росла, как снежный ком, захватывала всех — от детей до глубоких стариков, звала к мести, к бою, к уничтожению ненавистного, жестокого врага».


Колхозница и советские разведчики, 1943 / Фото: Марк Редькин / ТАСС


«Разведка, рожденная в боях»
В 1941 году Красная Армия особо остро нуждалась в боеспособной разведке, которая в значительной части была разгромлена в «котлах». Приходилось вновь организовывать школы по обучению командиров групп, радистов и рядовых разведчиков. При этом многие преподаватели не имели практического опыта, что сказывалось на качестве подготовки. Наспех подготовленные группы чаще всего пешком отправлялись в тыл врага, имея сомнительные легенды. Бывало и так: сотрудники Разведупра, приезжая в прифронтовые города, в которое вот-вот должны были войти немцы, не могли найти местных чиновников, которые должны были оказывать содействие по организации агентуры.


На снимке: 17-летний доброволец Саша Капустин - отважный разведчик. За захват «языка» он награжден медалью «За отвагу»/ Фото Александр Моклецов/Фотохроника ТАСС

В итоге многочисленные провалы пытались компенсировать массовостью. Так, в течение первого года войны на оккупированные территории было заброшенно в общей сложности около десяти тысяч сотрудников Разведупра. Однако участь многих оказалась печальной. Достаточно типичной являлась судьба группы Марии Козловой, Марии Артемовой и Марии Жуковой. Девушки попались на том, что в кармане пальто одной из них полицейские нашли билетную книжку московского метро. Но были и такие, которые оказались прирожденными разведчиками. Например, Антон Шелаев, юноша 17-ти лет, выглядевший как двенадцатилетний мальчик, обеспечил наши войска в районе Рославля, Ельни и Дубровки настолько ценной информаций, что ему присвоили звание Героя Советского Союза.
В это же время начались формироваться разведывательно-партизанские части, которые, помимо своей основной деятельности, занимались подбором и обучением разведчиков. Одной такой частью командовал Иван Николаевич Банов по кличке «Черный». Накопленный им опыт впоследствии позволил получать информацию высшей степени секретности. «Разведчики «Черного» первыми сообщили в центр о прохождении на Восточный фронт новых танков и самоходных установок – «Тигр», «Пантера» и «Фердинанд», передали их тактико-технические данные», - вспоминал начальник Разведывательного отдела штаба Северного Флота Леонид Константинович Бекренев.
Как учили разведчиков
С 1942 года качество подготовки разведчиков заметно повысилось, причем подход к каждому бойцу был индивидуальным. Приоритет отдавался тем, кто имел в местах будущей дислокации родственников. После тщательной проверки со слушателями разведшколы плотно работали инструкторы шифровальной и парашютно-десантной службы. Как правило, подготовка длилась два-три месяца, а вот радистов для работы на радиостанциях «Белка» и ««Север-бис» учили по пять.
Иногда разведшколы имели вполне легальную вывеску. Например, Московский библиотечный институт на курсах военных библиотекарей готовил «студентов-разведчиков». Но чаще всего обучали в специально отведенных зданиях.
На задания подготовленных бойцов отправляли самолетами «Си-47» и «Ли-2». В случае угрозы провала разведчикам рекомендовалось не попадаться в плен живыми. Позднее, в 1943 году, начали вводить спецсигналы в «радиоиграх», свидетельствующие, что агент находится в руках врага.
В это время условия для сбора разведданных значительно осложнились. На оккупированных территория была введена тотальная регистрация населения и система заложников, при которой расстреливали всех жильцов, если в доме находился посторонний. Кроме того, немцами была налажена работа широкой сети осведомителей. Именно поэтому количество групп, которые так и не вышли на связь, было по-прежнему велико. Но в 1942 году ГРУ в полной мере обеспечило командование разведданными.
«Кремль» против Москвы
В марте 1942 года сотрудники Разведупров штабов Юго-Западного (Сталинградского) и Донского фронтов сообщили Генштабу, что «Центр тяжести весеннего наступления будет перенесен на южный сектор фронта со вспомогательным ударом на севере, при одновременной демонстрации на центральном фронте против Москвы». Эти выводы были сделаны на основании донесений войсковой разведки, а также радиоперехватов, по которым идентифицировали местонахождение немецких штабов соединений группы армий «Б». В дальнейшем сотрудники ГРУ смогли определить состав её «первой линии с точностью до батальона», и даже ориентировочное время наступления.
Гестапо и Абвер также отметили успешную деятельность «русских шпионов». Для того чтобы ввести в заблуждение Ставку ВГК, немцы разработали операцию «Кремль». Вскоре штабы советских армий начали констатировать повышенный интерес со стороны Люфтваффе к оборонной инфраструктуре столицы. На стол Сталина практически ежедневно ложились донесения о многочисленных полетах над московскими позициями самолетов Fw-189, в простонародье названных «рамами». Немецкие «языки» заговорили о том, что в их части поступили новенькие карты с планами Москвы. Затем стали известны и другие сведения о планах Гитлера. В частности, в приказе о наступление на Москву от 29 мая 1942 года, с которым ознакомили офицеров 59-го армейского корпуса, 4-й армии, 2-й и 3-й танковых армий, предписывалось окружить русскую столицу и блокировать всё попытки прорыва кольца. Для выполнения этой задачи разрешалось использование всех имеющихся резервов Вермахта. «Всю переписку, связанную с этой операцией, вести под кодовым наименованием «Кремль», - говорилось в приказе. Речь шла о дезинформации, ее цель заключалась в том, чтобы отвлечь силы РККА с юга. После прорыва Донского фронта Абвер записал успех этой операции, как большую победу над ГРУ.
За Сталинград разведчикам спасибо
Несмотря на то, что операция «Кремль» достигла своих целей, имеющие разведданные о войсках Вермахта на Сталинградском направлении, позволили Красной Армии провести успешное контрнаступление, прежде всего, на участках 3-й румынской и 8-й итальянской армий. Об этих частях, защищающих фланги армии В. фон Паулюса, нашему командованию было известно всё: состав, вооружение, дислокации, боевой дух. Немецкий военный корреспондент Хайнц Шрётер, автор книги «Сталинград - до последнего патрона», особо подчеркнул это обстоятельство. «В то время как 4-й армейский корпус вместе с немецкими дивизиями прочно удерживали свои позиции, сначала северный фронт 6-го армейского корпуса и 20-й пехотной дивизии, а в ходе дальнейшей борьбы и восточный фронт союзников вместе с их пехотными дивизиями (1, 2 и 4-й румынскими пехотными дивизиями) полностью был разрушен, – писал Хайнц Шрётер. - Под вечер через образовавшуюся в обороне брешь шириной более пятидесяти километров прорвались советские танки, за ними вплотную следовали крупные пехотные части». Историк Александр Колпакиди убежден, что во многом это произошло потому, что фронтовая разведшкола майора Шарыгина обеспечила своевременную подготовку разведчиков для Сталинградского фронта, а те, несмотря на потери, собрали о враге самую достоверную информацию.


На снимке: Великая Отечественная война, 1942 год Сталинград. Во время боев / Фото: ТАСС

Разведка в «осином гнезде»
В конце лета 1944 года советская армейская разведка предприняла попытку организовать сбор данных на территории Германии. Однако десанты в Восточную Пруссию заканчивались провалами. Население проявляло повышенную бдительность, и в случае обнаружения наших солдат устраивали хазенягд - массовые облавы, в которых принимали участие все местные мужчины. Командование вынужденно было отказаться от засылки разведчиков в глубокий тыл врага и сделало упор на добыче «языков» в прифронтовой зоне. Например, при подготовке к штурму Берлина в результате разведывательных рейдов было пленено порядка 1400 солдат и офицеров Вермахта. Этого оказалось достаточно, чтобы иметь всю необходимую информацию.
После войны советские разведчики отметили удивительную трансформацию большинства немцев. «Они опять стали интеллигентными и культурными, как будто не было фашистских зверств», - вспоминал Линьков Григорий Матвеевич, командир отряда особого назначения ГРУ СССР.

За всю свою историю Россия принимала участие в бесчисленном количестве войн, и в каждой из них в рядах её воинства находились герои, память о подвигах которых оставалась в веках.
Иногда подвиги воинов трансформировались в легенду, в которой от реальных событий мало что оставалось.
Случалось и иначе: например, легендарный Василий Тёркин, придуманный поэтом Александром Твардовским, является собирательным образом сотен солдат времён Великой Отечественной войны.
В произведениях русских писателей, посвящённых Крымской войне, неизменно звучит имя матроса Кошки. Оно повторяется столь часто, а подвиги его кажутся столь невероятными, что со временем многие стали считать, что речь идёт о некоем собирательном образе.
Но на самом деле Пётр Маркович Кошка — абсолютно реальный человек.



Гарный хлопец
удущий герой Крымской войны родился 10 января 1828 года в селе Ометинцы Подольской губернии, в семье крепостного крестьянина.
Детство и юность Пети Кошки прошли, как и у его родителей, в тяжёлом земледельческом труде. А в 21 год молодой хлопец был назначен в рекруты.
Согласно тогдашним законам Российской империи, армия формировалась путём рекрутского набора, который проводился среди молодых крестьян путём жребия.
Но нередко «в солдаты» отдавали тех, кто чем-то не угодил барину или общине. Рекруту предстояло провести на военной службе 25 лет — если, конечно, раньше не придётся сложить голову во славу Отечества.
В современных украинских статьях и книгах о Петре Кошке можно прочитать, что молодого парня в армию отдали за непокорность и вольнодумство. Дескать, не нравилось 21-летнему парню, как в империи относятся к украинцам. Такие речи якобы не пришлись по душе помещице Докедухиной, которая и поспешила избавиться от смутьяна.
Надо сказать, что последующая жизнь Петра Кошки никак не продемонстрировала в нём борца за «самостийну Украину». Скорее, наоборот, Кошка украинцев и русских никогда не разделял.
Смельчак и балагур
Но то, что был он парнем весёлым и отчаянным, чистая правда. Попав служить на Черноморский флот, он очень быстро завоевал симпатии товарищей, выступая в качестве отличного рассказчика и балагура.
Впрочем, с началом Крымской войны флотские офицеры, до того момента не всегда жаловавшие матроса Кошку за его весёлый нрав, признали, что он умеет не только языком молоть.
Матрос действовал умело и решительно, пулям не кланялся, готов был рисковать собой, но всегда делал это с умом.
Крымская война, как известно, была для России крайне неудачной военной кампанией. Англо-французский флот был современнее и мощнее русского, и уже к сентябрю 1854 года Севастополь оказался на осадном положении.
В этой ситуации командование приняло решение запереть Севастопольскую бухту, затопив на входе в неё семь старых парусных кораблей, а команды и орудия с оставшихся судов перевезти на берег, усилив ими сухопутную оборону города.
Для моряка нет горше потери, чем потеря собственного корабля. Но иного выхода в сложившихся обстоятельствах просто не было. Вместе со своими товарищами сошёл на берег и Пётр Кошка, став бойцом третьего бастиона, сражаясь на 15-й батарее лейтенанта Перекомского.
Взять Севастополь сходу союзным силам не удалось, и началась многомесячная осада.
«Ночной охотник»



Дабы противодействовать противнику, русские войска проводили периодические контратаки и вылазки, в которых участвовали добровольцы. В числе этих добровольцев оказался и Пётр Кошка.
Таких, как он, называли «ночные охотники». Добравшись под покровом темноты до чужих окопов, они захватывали пленных, оружие, боеприпасы и продовольствие.
Пётр Кошка стал самым известным «ночным охотником» Севастополя. Полностью соответствуя своей фамилии, он умел подобраться к врагу совершенно бесшумно, появляясь перед ним внезапно.
В одной из одиночных вылазок он добрался до вражеского костра и, имея в руках всего лишь нож, пленил и доставил в русский лагерь трёх французских офицеров. Французы были совершенно обескуражены подобной дерзостью.
Пётр Кошка принимал участие в 18 ночных атаках, но индивидуальные вылазки оставались его коньком. Из них он не только приводил пленных, но и приносил новейшие английские ружья и целые мешки провианта.
Но настоящий фурор среди защитников города произвело появление Кошки с… варёной говяжьей ногой.
Дело было так. Во время одной из вылазок матрос подобрался к французам, которые в тот момент варили суп. Поживиться в этом месте было особенно нечем, да и вражеских солдат было довольно много. Но тут в Кошке взыграл его весёлый нрав.
Французы сглатывали слюну в ожидании супа, как вдруг из темноты вынырнула зловещая фигура с тесаком, прокричавшая: «Ура! В атаку!».
Французских солдат, не разобравших, сколько человек перед ними, как ветром сдуло. А Кошка извлёк из котла говяжью ногу, перевернул его на костёр и скрылся в темноте.
Европейский цинизм и русское мужество



Другой подвиг Петра Кошки ничего общего со смехом не имел.
Как-то так получается, что представители просвещённой Европы, любящие кичиться своей прогрессивностью, нередко демонстрируют примеры запредельного цинизма и жестокости.
Во время осады Севастополя французы и англичане имели весьма странную привычку глумиться над телами павших русских солдат.
Тело убитого сапёра Степана Трофимова они вкопали в землю стоя неподалёку от своего бруствера. Это была, по сути, провокация — любой, кто попытался бы забрать тело товарища, оказывался в зоне огня противника и рисковал разделить его судьбу.
На отчаянную вылазку решился Пётр Кошка. Каким-то невероятным образом он сумел добраться незамеченным, выкопал тело и устремился назад, к русским позициям. Ошеломлённый противник открыл по нему шквальный огонь. Но пули, предназначенные Кошке, приняло тело его убитого товарища.
Погибшего солдата похоронили с почестями, а Пётр Кошка был представлен контр-адмиралом Панфиловым к награждению Знаком отличия Военного ордена.
Как Кошка выставил англичан идиотами
После этой истории о Петре Кошке написали русские газеты, и он, говоря современным языком, стал настоящей «звездой». С ним познакомились прибывшие в Севастополь сыновья императора — великие князья Николай Николаевич и Михаил Николаевич.
Кошка, не стушевавшись, рассказал князьям о войне и своих подвигах в привычном стиле: с шутками и прибаутками, на смеси русского и украинского языков. Младший из князей, слегка разочарованный подобной простотой героя, назвал его «забавным», на что Николай Николаевич справедливо заметил: «Он не так прост, как ты полагаешь».
Историй о Петре Кошке очень много, и порой историки сами до конца не уверены, какой эпизод действительно имел место, а какой — просто байка.
Однажды под ноги адмирала Корнилова упала бомба. Находившийся рядом Кошка среагировал моментально, схватив её и бросив в котел с кашей. Фитиль погас, и взрыва не произошло.
Адмирал поблагодарил солдата, а тот отвечал фразой, превратившейся в поговорку: «Доброе слово и кошке приятно».


Памятник Корнилову. Рядом матрос Кошка, выбрасывающий бомбу.

Как-то раз с английской коновязи отвязался и выскочил на нейтральную полосу породистый скакун. Грациозное животное было обречено на гибель, любой, кто попытался бы его схватить, неизбежно попадал бы под огонь с двух сторон. Однако Кошка и тут придумал неординарный ход.

Он изобразил перебежчика, который пытается сбежать к англичанам. С русских позиций ему вслед прозвучало несколько холостых выстрелов. Англичане тут же стали прикрывать огнём «выбравшего свободу». А Кошка, добравшись до коня, оседлал его и ускакал обратно к русским, заставив английских солдат почувствовать себя полными идиотами.
«Що ж про нас люди скажут?»
Свой роскошный трофей Кошка продал за 50 рублей, очень крупную для того времени сумму, а деньги пожертвовал на строительство памятника солдату Игнатию Шевченко, погибшему в бою, закрыв собой офицера.



В том же бою в январе 1855 года сам Пётр Кошка получил удар штыком в грудь, но выжил и после лечения снова вернулся в строй.
В августе 1855 года англо-французские войска ценой больших потерь захватили Малахов курган. Дальнейшая оборона Севастополя стала невозможной. Русские войска оставили город.
Знаменитый русский писатель Лев Толстой, участвовавший в обороне Севастополя и не раз встречавшийся с Петром Кошкой, увидел его и в момент отступления. Бесстрашный матрос на сей раз плакал, не скрывая слёз. Он вспоминал слова погибшего адмирала Нахимова, призывавшего стоять у стен Севастополя насмерть, и говорил: «Як же так? Павел же Степанович приказал всем стоять до самой смерти… Как же он про нас подумает там, на небе? Що ж про нас люди на земле скажут?».



Солдатам и матросам, сражавшимся в Севастополе, один месяц выслуги в осаждённом городе засчитывался за один год, а один день — за двенадцать. Для квартирмейстера Кошки это означало, что он может отправиться в бессрочный отпуск, что аналогично современному увольнению в запас.
Почётная служба в Петербурге
В конце 1856 года Пётр Маркович вернулся в родное село. Матери уже не было в живых, хозяйство пришло в упадок, и герой Севастополя взялся за его восстановление.
Он женился на вдове с маленькой дочерью, а через год в новой семье родился сын, которого назвали Тимофеем.
В августе 1863 года из-за восстания в Польше было принято решение провести частичный вызов на службу солдат запаса. Среди призванных оказался и квартирмейстер Пётр Кошка.
Но на сей раз в боях участвовать ему не довелось. Легендарный герой был зачислен в почётный 8-й флотский экипаж и проходил службу на Балтике.
Он участвовал в парадах георгиевских кавалеров, посещал Зимний дворец, генералы считали честью знакомство с ним. Генерал-лейтенант Хрулёв, воевавший с Кошкой в Севастополе и встретивший его на одном из парадов, помог Петру Марковичу получить все награды, к которым тот был представлен за Крымскую кампанию, но которых так и не получил из-за неразберихи в военном ведомстве.
Сам Кошка говорил, что в Петербурге служилось ему легко, но скучно.
Герой остаётся героем



Окончательно выйдя в отставку, он вернулся в Ометинцы. Иногда Родина не ценит по достоинству своих героев, но к Петру Кошке она проявила заботу и внимание.
Как кавалер Знака отличия Военного ордена, он получал весьма приличную пенсию. Кроме того, его приняли на службу в лесную стражу в качестве объездчика. Помимо денежного довольствия, в этой должности он получил в бесплатное пользование земельный участок и построенную за казённый счёт небольшую усадьбу.
Увы, дожить до преклонных лет Петру Кошке было не суждено. Но до последних своих дней он оставался героем.
Как-то поздней осенью, возвращаясь домой, он увидел, как две девочки, неосторожно вышедшие на только появившийся и ещё очень тонкий лёд, провалились и оказались в ледяной воде.
Не раздумывая, он бросился на помощь и спас их. Но купание в ледяной воде дорого обошлось самому Петру Кошке. Здоровье его оказалось подорванным, болезнь следовала за болезнью, и 13 февраля 1882 года Пётр Маркович Кошка скончался от горячки в возрасте 54 лет.

Красавица - это бегемотиха. В 1941 году она была был вторым по величине бегемотом в зоопарках мира. Очень ценный экземпляр, горячо любимый жителями города. Такому животному полагалось 36–40 килограммов корма в день. В блокадном городе Красавица получала в день 4–6 килограммов овощной и травной смеси и еще 30 килограмм распаренных опилок для заполнения желудка.



Своей жизнью бегемотиха обязана служительнице зоосада Евдокии Ивановне Дашиной. Каждый день Евдокия Ивановна привозила на саночках 40 ведер воды для заполнения бассейна, поила животное, грела и мыла теплой водой, смазывала кожу камфорным маслом. Красавица очень боялась обстрелов, и Евдокия Ивановна во время налетов обнимала ее, ложась вместе с бегемотихой на дно бассейна. После снятия блокады и окончания войны Красавица жила в зоосаде до 1951 года.

Летом 1942 года, пережив тяжелейшую зиму, зоосад вновь открыл свои двери для посетителей. За одно лето его посетили 7400 человек! Сам факт существования в тяжелейших условиях зоосада поддерживал в горожанах веру в победу. Шестнадцать сотрудников зоосада были награждены медалью «За оборону Ленинграда». В память об их подвиге зоосад, а с 1952 года зоопарк, не сменил вместе с городом свое географическое название. Как и раньше, он называется Ленинградским зоологическим парком.

Удивительный случай произошел в начале Первой мировой войны. Главным героем и участником действа стал - казак Лавин. О его подвиге сообщали едва ли не все газеты, но имя героя так и осталось неизвестным ни современникам, ни потомкам.

Итак, дело происходило за Люблином близ деревни Высокое. Во время утренней разведки казак Лавин, отделившись от своего отряда, один, верхом на лошади, направился в близлежащий лес. Выбравшись на поляну, казак заметил на противоположной стороне опушки пеший отряд из 19 австрийцев, среди которых было 3 офицера. Не растерявшись, казак бросился на противника, указывая рукой на лес и громко выкрикивая: «Сюда, братцы, сюда! Нашел ребята, здесь они, бери их, держи!». Поверив, что они попали в засаду, перепуганные австрийцы побросали оружие и умоляюще подняли кверху руки. Лавин слез с коня, отобрал у австрийцев оружие и приказал пленным идти за ним. Те смиренно повиновались, и казак благополучно привел к своему полку весь отряд австрийцев.

На какое-то время имя казака Лавина оказалось в одном ряду с именем ставшего уже легендарным к этому времени казаком Кузьмой Крючковым. «У Крючкова явились продолжатели, - писало «Утро России». - Один казак взял в плен трех офицеров и девятнадцать солдат...». Подвиг этот настолько поразил современников, что удостоился стихотворного описания, составленного современником событий донским поэтом Сергеем Сулиным:

Никогда во вражьем стане
Не считал бойцов казак.
Лавин видит на поляне
Девятнадцать австрияк.

Сзади лес; своих не видно;
Он один на скакуне;
Избегать же боя стыдно:
Он на то и на войне!

И помчался он в атаку
И гичал издалека,
Но идти австрийцы в драку
Не смогли на казака.

Все от страха затряслися,
Издавая жалкий стон
И Донцу они сдалися
И пошли за ним в полон.

Так пленил отважный Лавин
Девятнадцать человек!
Тем казак всегда и славен:
Не считал врагов во век!

В этот ‎день‬, 26 февраля, в 1714 году Пётр Великий издал указ, запрещающий присваивать офицерские звания дворянам, не служившим рядовыми в гвардейских полках.
Очень правильный был указ! А вызван он был тем, что часть дворян России, пользуясь своим происхождением, либо совсем не служили в низшем армейском чине, или ограничивались коротким сроком службы солдатами в несколько недель или месяцев, а затем переходили в офицеры. В дворянских кругах существовало мнение, что они по праву своего высокого происхождения должны исправлять на службе только командирские должности.
Пётр Алексеевич придерживался другого взгляда на этот вопрос. Он сам обучался воинскому искусству с юных лет, начинал со службы простым солдатом - барабанщиком в Преображенском полку, тщательно и старательно осваивал службу артиллериста-бомбардира, и только затем стал пехотным офицером (одев мундир капитана после взятия Азова, а унтер-офицером гвардии был объявлен в 1700 году). Ни одно воинское звание царь Петр Алексеевич не перешагнул. Не гнушался он и простой работы, со старанием выполнял любую работу – плотника или кузнеца. Этим он подавал пример всему дворянскому сословию. Встретив однажды вернувшихся после обучения в Европе молодых дворян, царь Петр сказал им: « Я царь ваш, но у меня мозоли на руках. А все для того, чтобы подать вам пример, и хотя бы под старость сделать из вас достойных помощников и верных слуг Отечества».
Он приказал, чтобы все дворяне начинали службу простыми солдатами в полку, к которому были приписаны. Они были должны последовательно постигать военную науку с самого низшего военного чина. В офицерский чин производили по представлению генерала, учтя свидетельства о кандидате всех полковых офицеров.
К тому же для царя Петра главным было не происхождение человека, а его личные качества, мужество, умения. Хорошая служба рядовых солдат поощрялась, за доблесть и храбрость солдаты могли быть награждены офицерским чином. А в конце 1720 года Пётр Алексеевич издал указ, который предписывал обер-офицерам, происходящим не из дворянского сословия, выдавать патенты на дворянское звание и считать дворянами все их потомство. Таким образом, при Петре достижение дворянского звания с помощью службы было возможным, при этом дворянское происхождение сохраняло своё значение. В служебных отношениях царь, предоставлял начальнические должности как дворянам, родившимся в этом звании, так и получившим его верной службой.
Государь Петр Алексеевич очень высоко ценил воинскую службу Отечеству и звание солдата. «Что есть солдат?» - задает вопрос «Воинский Устав» Петра Алексеевича. «Имя солдат содержит в себе всех людей, которые в войске суть. От вышняго генерала, даже до последнего мушкетера, конного, или пешего». В состав полковых судов входили не только штаб-, обер- и унтер-офицеры, но и рядовые солдаты. Причём рядовые, как и офицеры, имели право свободного и решающего голоса. Штаб– и обер-офицерам была запрещено брать солдат в услужение, кроме денщиков, но и тех следовало брать в ограниченном числе и нельзя было жестоко обращаться с ними. В петровской армии была сильна общая спайка, прививалось семейное начало в полках и на кораблях. Воинский Устав требовал от командного состава: «Офицеры солдатам должны быть, яко отцы детям».
Петровская система, когда офицеры начинали службу рядовыми солдатами, познавая все тонкости военной службы, привела к тому, что русская армия превзошла передовую в Западной Европе шведскую армию. Румянцев, Суворов, Ушаков были блестящими продолжателями его дела. Созданная царем Петром армия будет громить грозные прусские войска Фридриха Великого при Цорндорфе и Кунесдорфе, занимать Берлин и Кёнигсберг, бить крымско-турецкие полчища при Кагуле и Рымнике, брать Очаков, Измаил и Анапу, усмирять поляков, бить французов, преодолевать непроходимые зимой горные перевалы в Альпах сбивая врага штыковыми атаками. Русская армия мужественно встретит удар «Великой армии» Наполеона собранной из лучших солдат всей Европы, будет несокрушимо стоять в сражении при Бородине, уничтожит армию великого французского полководца, освободит Европу и победоносно войдёт в Берлин и Париж.

Жизнь в современной России часто сравнивают с прелестями так называемой «цивилизованной Европы». А давно ли Старый свет стал цивилизованным? Еще в XVIII веке улицы крупнейших европейских столиц источали зловоние, а их жители не мылись годами, тогда как в России самый затрапезный мужичок регулярно ходил в баню.
На Руси о банях впервые упоминают в XI веке. За тысячу лет до этого в Древнем Риме работали публичные термы. Такие блага цивилизации, как канализация и водопровод, были известны индейцам майя и обитателям золотоордынских городов. А вот в Европе XVII-XVIII веков часто мыться было не принято. Медики того времени полагали, что мытье вредит здоровью, поскольку открывает поры организма, а, значит, он становится более восприимчивым для всех зараз. Отчасти это было верно. В банях того времени температура не поднималась настолько, чтобы болезнетворные бактерии погибали. Напротив, в теплой среде они становились более активными.
Врачи полагали, что если мыть лицо водой, то можно ослепнуть. К тому же уверяли, что от воды зимой на морозе портится кожа, тоже происходит с ней летом на жаре. После таких рекомендаций, естественно, люди боялись воды. Были такие, кто умудрялись прожить всю жизнь, ни разу не намочив ног.
В крупных европейских столицах натурально было нечем дышать, реки фекалий текли по мостовым, поскольку ночные горшки опорожнялись прямо из окна. Именно этот обычай породил моду на широкополые шляпы, которые носили Д’Артаньян и его приятели-мушкетеры. А иначе зачем бы в Европе, где далеко не всегда палило жаркое солнце, понадобились аналоги сомбреро? По одной из популярных версий, реверанс перед знатной дамой, когда шляпа снималась с головы и пряталась за спину, был необходим, чтобы убрать подальше неприятно пахнущий предмет. Ну и стряхнуть с него что-нибудь заодно.
Собственно и духи придумали исключительно для маскировки «ароматов», которые источало немытое тело. Кавалеры носили между исподним и верхней одеждой мешочки с приятно пахнущими травами. Дамы налегали на ароматическую пудру. Позднее нижнее белье сделали шелковым, дабы разные насекомые не могли по нему карабкаться. Это действительно помогало.
В «цивилизованной Европе» веками пренебрегали гигиеной. Причем настолько, что даже короли для отправления нужды пользовались исключительно горшками и всевозможными хитрыми тронами. Хотя еще Леонардо придумал для короля Франциска I унитаз со смывом. В Китае унитазы были известны две тысячи лет назад, тогда же стали пользоваться туалетной бумагой. В Европе такая бумага появилась только в XIX веке.
Ходить по большому и по маленькому даже во дворцах разрешалось повсеместно, вплоть до главной лестницы и внутренних покоев. Время от времени монархи переезжали из одной резиденции в другую – новую и чистую. Все-таки давать балы и веселиться хотелось в местах, где обоняние не оскверняют неприятные запахи.
Уверяют, что Изабелла Кастильская, правившая в Испании в конце XV века, мылась за свою жизнь лишь два раза. Не отстал от нее и Людовик XIV, про которого русские послы писали, что от него разит как от дикого зверя. Он тоже мылся дважды, по медицинским показаниям, однако, оба раза от процесса смывания грязи пришел в ужас. А вот наших соотечественников, ходивших в баню, считали чуть ли не извращенцами. Чистота в то время вообще воспринималась чем-то странным и подозрительным. Достаточно сказать, что в Европе обыкновенную вошь называли «божьей жемчужиной». Был популярен так называемый блошиный мех, который красавицы носили на руке или возле шеи. Считалось, что он помогал ловить блох. От клопов применялся «персидский порошок» (из лепестков ромашки).
Европейские города не знали канализации, но имели крепостные стены и рвы, куда в буквальном смысле и сваливали нечистоты. Улицы городов также представляли собой отвратительное зрелище. Умывал их только дождь, после которого передвигаться становилось совершенно невозможно.
XVII-XVIII столетия – золотое время антисанитарии. Усилению смрада способствовала грубая пища, потребляемая европейцами. Луковые супы, чеснок, пиво, вкупе с тем, что никто не чистил зубы, приводили к тому, что беседовать с приятелем было предпочтительнее на некотором расстоянии.
Автор нашумевшего «Парфюмера» Патрик Зюскинд писал, что «не существовало ни единого вида человеческой деятельности, ни созидательной не разрушительной, которую бы постоянно не сопровождала вонь». Скот забивали прямо на улицах, здесь же потрошили и сливали кровь на тротуар.
Интересно, что даже название древней столицы Франции «Лютеция» происходит от слова «грязь». В XIV веке некто Дюбюссон получил задание нарисовать в Лувре и его окрестностях ярко-красные кресты, дабы люди боялись тут мочиться из-за возможного обвинения в святотатстве.
Европейская знать имела привычку умываться, но делала это с помощью надушенной тряпочки, которой протирались избранные места человеческого тела. Кроме того, ежедневно менялось белье. Бедняки себе такого позволить не могли. Смены белья у них не было. Обычная рубаха стоила в то время едва ли не столько же, сколько корова.
Русскому человеку всего этого не понять. Своего рода передвижные сауны были даже у древних скифов. Во все времена поход в баню на Руси почитался за удовольствие. Хотя и меры наш человек не знает. Петр Первый любил попариться, напарников назначал сам, вениками махал от души. И далеко не всех из царевых товарищей по банному делу удавалось откачать…

Людмила Павличенко ушла на фронт с первых дней Великой Отечественной. Уже в 42-м ее имя было известно практически во всем мире. Безошибочный снайпер, храбрый воин, опытный боец — сложно представить, что все это об одной женщине.


Людмила родилась в городке Белая Церковь под Киевом в 1916 году. Окончила школу, несколько лет проработала на заводе. Училась на историческом факультете Киевского государственного университета. Будучи студенткой, увлеклась стрелковым делом и окончила школу снайперов. И вот война.
Фронтовой путь Людмилы Павличенко начался в рядах стрелков 25-й Чапаевской дивизии Приморской армии. Уже в одном из первых боев — под Одессой — после гибели командира взвода Людмила взяла командование на себя, а получив контузию, отказалась покинуть поле боя.
С каждым днем на фронте оттачивалось стрелковое мастерство. Она научилась вести поиск, наблюдать, чувствовать винтовку и, главное — стрелять безошибочно, сверхточно.


"Когда я пошла воевать, я сначала испытывала одну только злость за то, что немцы нарушили нашу мирную жизнь. Но все, что я увидела потом, породило во мне чувство такой неугасимой ненависти, что ее трудно выразить чем-нибудь иным, кроме как пулей в сердце гитлеровца."
В октябре 1941 года стрелков 25-й Чапаевской дивизии эвакуируют в Севастополь. К этому времени на счету Людмилы Павличенко уже 187 вражеских солдат.
"Когда я проходила по улицам Севастополя, меня часто останавливали ребятишки и спрашивали: «Сколько вчера убила?». Я обстоятельно докладывала им. Однажды мне пришлось честно сказать, что я уже несколько дней не стреляла по врагам. «Плохо», — в один голос сказали ребятишки. А один, самый маленький, сурово добавил: «Очень плохо. Фашистов надо убивать каждый день»".
Каждое утро Людмила уходила в засаду, маскировалась. Проходили долгие часы, а иногда и сутки ожидания, прежде чем раздавался смертельный выстрел.

18 часов пролежать на одном месте довольно трудное занятие, причем шевелиться нельзя, а поэтому бывают просто критические моменты. Терпение здесь нужно адское.
Сама Павличенко признавалась, что многому научилась у врага. Снайперы вермахта устанавливали палку с каской так, будто это солдат, и наблюдали. А выстрел в муляж опасен, он может обнаружить бойца и стоить ему жизни.


"Многому меня научили и немецкие снайперы, и их наука пошла в пользу. Бывало, они меня как подловят, приложат к земле. Ну, я и кричу: «Пулеметчики, спасайте!». И до тех пор, пока они не дадут пару очередей из пулемета, я выйти из-под обстрела не могу. А пули все время над ухом свистят и ложатся буквально рядом с тобой, но не в меня."
Число боевых побед Павличенко росло, и ей доверяли самые сложные задания. Однажды ей поручили обезвредить нацистского снайпера, уничтожившего не один десяток солдат.
Людмила заняла огневую позицию и затаилась. Опытный вражеский стрелок, будто заподозрив, что на него ведут охоту, ничем себя не выдавал. Так прошли сутки, а Павличенко все лежала, не шелохнувшись и не сомкнув глаз. На рассвете она заметила движение — еле заметно нацистский стрелок двигался в ее сторону. Павличенко тоже пошла на сближение… Медленно тянулись секунды, полные напряжения и нечеловеческого самообладания. В прицел Людмила разглядела лицо своего врага — он тоже смотрел на нее. Исход дуэли зависел от долей секунды, и Павличенко первой спустила курок…
Под Севастополем немцы здорово жаловались на наших снайперов, знали многих наших снайперов по именам, часто говорили: «Эй ты, переходи к нам!». А потом говорили: «Будьте вы прокляты! Все равно пропадете».
В июне 1942 года Людмила была ранена. Из госпиталя ее, недавно получившую звание лейтенанта, направили с делегацией в Канаду и США. Павличенко выступала перед молодежными организациями, рассказывая о войне, не скрывая всех ее ужасов.


В Чикаго она произнесла свою знаменитую речь: «Джентльмены. Мне двадцать пять лет. На фронте я уже успела уничтожить триста девять фашистских захватчиков. Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?!»

После возвращения из поездки Павличенко в боевых действиях не участвовала. Она обучала будущих стрелков в школе снайперов «Выстрел».
В октябре 1943 года лейтенанту Павличенко присвоили заслуженную «Золотую Звезду» Героя. После войны Людмила написала автобиографическую книгу «Героическая быль: Оборона Севастополя», цитаты из которой приведены в этом материале.

Alien пишет: В памяти людей еще не стерлись контакты с инженерами и специалистами из Германии, которые в годы первых пятилеток работали по контрактам на предприятиях нашей страны. Никто даже представить не мог, что народ, который в СССР считали цивилизованным и культурным, в один миг превратится в безжалостную орду завоевателей, расстреливающих женщин и детей. «Иллюзии о том, что немецкий пролетариат не будет воевать против первого в мире государства рабочих и крестьян, очевидно, имелись не только среди нашего народа, но и в руководящих кругах. На весьма редко попадавших в плен немецких солдат смотрели как на обманутых братьев, - писал Виталий Никольский.

Особо зверствовали, по свидетельству очевидцев, Венгерские и Румынские части Вермахта. Но даже их во много раз перекрыли наши новые соотечественники из присоединённых в 39-40 гг территорий. Их преступления стали нарицательными при описании нацистских преступлений.

Капитан из Колы
В статуте учреждённого в 1807 году знака отличия Военного ордена, впоследствии известного как Георгиевский крест и солдатский «Егорий», предусматривалась возможность вручения этой награды не только низшим чинам армии, но и гражданским чинам низших сословий, проявившим мужество и храбрость при защите Отечества.
Одним из первых гражданских лиц, награждённых знаком отличия Военного ордена, стал кольский мещанин Матвей Андреевич Герасимов. Имя этого человека и история его подвига были широко известны в России в первой половине XIX века.
Матвей Герасимов родился в 1779 году в посёлке Кола Архангельской губернии, в семье купца. Отец Матвея вёл успешную торговлю с Норвегией, на тот момент являвшейся провинцией Дании. Но со временем коммерческое счастье отвернулось от Герасимова-старшего, и его состояние постепенно испарилось.
Матвей, освоив морское дело, стал шкипером и служил на коммерческих судах более успешных предпринимателей.

Английские пакости на Русском Севере
В конце первого десятилетия XIX века на Русском Севере было неспокойно. После подписания в 1807 году Тильзитского мира между Францией и Россией Александр I был вынужден присоединиться к так называемой «континентальной блокаде» Англии.
В ответ на это английское правительство выдало своим каперам (пиратам, состоявшим на службе у британской короны) право нападать и грабить русские торговые караваны.
Особенно вольготно англичане чувствовали себя у северных берегов России, где им фактически некому было дать достойный отпор.
Этим англичане не ограничивались. В 1808 году британская эскадра совершила нападение на Кильдин остров, где сожгла становище Рыбачье, принадлежавшее Соловецкому монастырю. А в 1809 году визит британской морской пехоты привёл к разорению всего русского побережья в районе современного Мурманска. Была разграблена и разорена и Кола, родина Матвея Герасимова.
Несмотря на всё это, жители Русского Севера продолжали заниматься коммерческой торговлей, хотя каждый выход в море грозил нападением пиратов.

«Евплус» в плену
Матвей Герасимов в это время служил шкипером в архангельской фирме «Алексей Попов и сыновья». Фирма Попова в 1810 году заключила контракт с датскими властями на поставку 55 000 четвертей ржи. Одним из кораблей, который в июле 1810 года отправился из России с грузом зерна в рамках данной сделки, был «Евплус II» под командованием Матвея Герасимова.
19 августа 1810 года «Евплус II» в районе Норд-Капа наткнулся на английский бриг. Торговое судно не сумело уйти и не имело возможности оказать сопротивления хорошо вооружённому кораблю с большой командой. Под началом же Герасимова было лишь восемь человек.
Русский шкипер не стал сопротивляться, когда англичане высадились на его корабль и объявили его своим трофеем. Бриг взял торговое судно на буксир и повёл его в Англию. Для охраны добычи на «Евплусе» разместились 7 английских матросов под командованием офицера. При этом пятерых русских держали связанными, ограниченная свобода была предоставлена лишь шкиперу и троим матросам, несшим вахты.
Герасимов всем своим видом показывал, что смирился со своей участью, чем ослабил бдительность англичан.
На самом деле шкипер, помнивший о разорении родной Колы, ждал только момента, чтобы отомстить за всё.

Шкипер берёт реванш
23 августа разыгрался сильный шторм. На английском бриге в этих условиях были вынуждены отвязать канат, соединявший корабли.
Герасимов напряжённо наблюдал за происходящим. Когда волнение на море развело корабли на значительное расстояние, шкипер подал знак своим матросам: пора действовать.
Была ночь, и английский офицер с четырьмя матросами спали в каюте трюма. Русские атаковали троих англичан, находившихся на палубе. В результате все трое были убиты, а тела их сброшены за борт. Оставшихся захватчиков Герасимов с членами команды надёжно запер в трюме.
После этого «Евплус II» развернулся и взял курс к берегам Норвегии. Настичь его вновь англичане уже не сумели.
6 сентября 1810 года торговый корабль прибыл в норвежский порт Варде. Поскольку местные власти не жаловали английских пиратов, своих пленников Герасимов передал коменданту Варде. Английский офицер, за дни, проведённые в трюме, успевший смириться с происшедшим, сдал коменданту свою шпагу, кортик, карманный кинжал, а также английский военный флаг, морскую карту и план города Лондона.
Морскую карту и флаг комендант передал Герасимову в качестве трофеев.
После этого «Евплус II» благополучно вернулся домой.

Дважды герой
Новость о подвиге Матвея Герасимова разлетелась сначала по всему Русскому Северу, а затем добралась и до Петербурга.
27 декабря 1810 года император Александр I наградил мещанина Матвея Герасимова знаком отличия Военного ордена.
После этого Матвей Герасимов вернулся на Север, где продолжал выполнять различные торговые поручения архангельских купцов.
В 1823 году Матвей Герасимов стал лоцманом брига «Новая Земля», на котором проводил свою очередную экспедицию знаменитый исследователь Арктики Фёдор Литке.
Литке, особо отметивший профессионализм своего лоцмана, представил его к новой награде. Матвей Герасимов был награждён золотой медалью с надписью «За усердие» на Анненской ленте для ношения на шее.
В 1831 году Герасимов приехал в Петербург по делу одного архангельского купца, но был сражён сильнейшей простудой, от которой уже не оправился. Шкипер скончался 8 февраля 1831 года в возрасте 52 лет и был похоронен на Георгиевском кладбище на Большой Охте.



Уже после смерти Матвея Андреевича Герасимова о его подвиге не раз писали русские газеты и журналы, а писатель-декабрист Александр Бестужев-Марлинский опубликовал повесть «Мореход Никитин», в основу которой лёг подвиг русского шкипера.
На Русском Севере и в родной для Герасимова Коле и сегодня помнят имя героя, посрамившего английских пиратов.

Пусть наверное здесь будет. . Москва.Везет меня таксист. Заговорили на тему украинского конфликта. Таксист: - Тем, кому повоевать хочется, нужно ногу отрезать, а на утро сказать ему, что он вечно будет беспомощным, обузой семьи, получать копейки от государства, ходить по комиссиям, показывая неотросшую ногу и на коленях выпрашивать льготы.Потом сказать ему, что ногу он за Родину отдал.И пусть, сука, только посмеет не изобразить вселенское счастье на лице.
- А чего это вы так кровожадно?
- Да я о своем, - сказал таксист и постучал по ножному протезу- Афган. 32 года назад. За войну орут только идиоты или твари, которые точно знают, что сами лично в ней участие принимать не будут.

Ещё немного про наших женщин-снайперов на ВОВ, наступающему Женскому дню посвящаю:


Нет, в кадре не фронтовые медсестры перед новогодним корпоративом. Это одни из самых отважных и эффективных убийц в Красной армии — девушки-снайперы. За их сияющими улыбками — 775 убитых немцев. Изначально советские командиры были не в восторге от идеи привлечь женщин к снайперскому труду: дескать, в засаде неусидчивы будут, нервные они, да и вообще каждая снайперская винтовка на вес золота, а тут их еще на баб транжирить... Не забывай, что снайпер порой сутками вынужден был сидеть в засаде, дожидаясь, пока кто-то из немецких офицеров на секунду не высунет свою глупую голову из окопа или окна, собираясь отправиться с важным заданием в туалет.


Но уже первые полевые эксперименты посрамили скептиков. Генерал Морозов, важнейший теоретик и практик снайперского искусства, заметил, что женская рука нежнее и чувствительнее мужской, а значит, способна мягче нажимать на спусковой крючок. Также отмечалась особая собранность, проворство и внимательность женщин-снайперов.


Неудивительно, что девушки-снайперы 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта дошли с наградами до Берлина, где и был сделан этот снимок. Во втором ряду сверху, в середине, ты видишь двух боевых подруг — это гвардии лейтенант Н. А. Лобковская и гвардии младший лейтенант В. И. Артамонова. На счету каждой из них 89 фашистов! Только представьте, в сумме это больше, чем Шварценеггер уложил в фильме «Коммандо».

170 лет назад, 10 марта 1845 г., в одной русско-немецкой семье родился будущий император России - Александр III:



Несколько цитат.
Именно в правление императора Александра III Россия ни дня не воевала (кроме завершившегося взятием Кушки в 1885 завоевания Средней Азии) — за это царя назвали «миротворцем». Всё улаживалось исключительно дипломатическими методами, причём, безо всяких оглядок на «европы» или кого-либо ещё. Он считал, что России незачем там искать себе союзников и вмешиваться в европейские дела.



Известны его слова, ставшие уже крылатыми: «Во всём мире у нас только два верных союзника — наша армия и флот. Все остальные при первой возможности сами ополчатся на нас». Он очень много сделал для укрепления армии и обороноспособности страны и нерушимости её границ. «Отечеству нашему, несомненно, нужна армия сильная и благоустроенная, стоящая на высоте современного развития военного дела, но не для агрессивных целей, а единственно для ограждения целостности и государственной чести России». Так он говорил и так он делал.



Он не вмешивался в дела других стран, но и своей страной не давал помыкать. Приведу один пример. Спустя год после его восшествия на престол, афганцы, науськиваемые английскими инструкторами, решили откусить кусок территории, принадлежащей России. Приказ царя был лаконичен: «Выгнать и проучить, как следует!», что и было сделано. Посол Британии в Санкт-Петербурге получил предписание выразить протест и потребовать извинений. «Мы этого не сделаем» — сказал император и на депеше английского посла написал резолюцию: «Нечего с ними разговаривать». После этого он наградил начальника пограничного отряда, орденом Святого Георгия 3-й степени.
После этого инцидента Александр III сформулировал свою внешнюю политику предельно кратко: «Я не допущу ничьего посягательства на нашу территорию!»
Ещё один конфликт стал назревать с Австро-Венгрией из-за вмешательства России в балканские проблемы. На обеде в Зимнем дворце австрийский посол стал в довольно резкой форме обсуждать балканский вопрос и, разгорячившись, даже намекнул на возможность мобилизации Австрией двух или трёх корпусов. Александр III был невозмутим и делал вид, что не замечает резкого тона посла. Затем он спокойно взял вилку, согнул её петлёй и бросил по направлению к прибору австрийского дипломата и очень спокойно сказал: «Вот что я сделаю с вашими двумя или тремя корпусами».



Александр III испытывал стойкую неприязнь к либерализму и интеллигенции. Известны его слова: «Министры наши… не задавались бы несбыточными фантазиями и паршивым либерализмом»...



Справка:
Население России выросло с 71 млн. человек в 1856 году до 122 млн. человек в 1894 году, в том числе городское — с 6 млн. до 16 млн. человек. Выплавка чугуна с I860 по 1895 год увеличилась в 4,5 раза, добыча угля — в 30 раз, нефти — в 754 раза. В стране было построено 28 тыс. вёрст железных дорог, соединивших Москву с основными промышленными и сельскохозяйственными районами и морскими портами (сеть железных дорог в 1881-92 гг. выросла на 47%).
В 1891 г. началось строительство стратегически важной Транссибирской магистрали, соединившей Россию с Дальним Востоком. Правительство начало выкупать частные железные дороги, до 60% которых к середине 90-х годов оказалось в руках государства. Число русских речных пароходов возросло с 399 в 1860 году до 2539 в 1895-м, а морских — с 51 до 522.
В это время в России закончился промышленный переворот, и машинная индустрия сменила старые мануфактуры. Выросли новые промышленные города (Лодзь, Юзовка, Орехово-Зуево, Ижевск) и целые индустриальные районы (угольно-металлургический в Донбассе, нефтяной в Баку, текстильный в Иванове).
Объём внешней торговли, не достигавший в 1850 году и 200 млн. рублей, к 1900 году превысил 1,3 млрд. рублей. К 1895 году внутренний товарооборот вырос в 3,5 раза по сравнению с 1873 годом и достиг 8,2 млрд. рублей.




Ещё вот любопытная статья по теме: www.aif.ru/society/history/1459591

Гастарбайтер» из Полинезии
Новобранца эскадры тяжёлых бомбардировщиков звали Марсель Плиа, и в русскую армию он вступил как доброволец.
Марсель не был выходцем из Африки, как считали многие — он родился во Французской Полинезии. Своего отца он не помнил, а его мать работала служанкой у состоятельных господ. Уезжая в Париж, господа сделали предложение матери Марселя последовать за ними. Она согласилась, взяв с собой сына. Транзитом через Париж мать и сын в 1907 году оказались в России.
В новую для себя холодную страну Марсель попал уже подростком, однако очень быстро освоился. Выучил язык, спустя несколько лет поступил в мастеровые, затем женился на русской девушке, которая родила ему ребёнка.
К началу Первой мировой войны Марсель был самым обычным русским рабочим, которого в толпе выделял только необычный для России цвет кожи.
При этом Плиа, как уроженец Французской Полинезии, имел французское подданство и с началом войны должен был отправиться в ряды французской армии.
Однако воевать за страну, с которой его ничего не связывало, Марсель не захотел, и поступил добровольцем в армию России, ставшей для него новой родиной.

Ремонт на лету
Первоначально технически грамотного Марселя определили в шофёры, но когда потребовалось усиление в муках рождающимся военно-воздушным силам, его перевели туда.
Плиа назначили на должность моториста-пулемётчика бомбардировщика «Илья Муромец». Определённый скепсис по отношению к нему быстро рассеялся, когда Марсель делом доказал, что в технике разбирается хорошо, а к своим обязанностям относится ответственно.
13 апреля 1916 года русские бомбардировщики получили приказ нанести удар по станции Даудзевас. Марсель Плиа входил в состав экипажа пилота Авенира Костенчика.
Станция Даудзевас была укреплена зенитными орудиями, и русским самолётам пришлось несладко.
«Муромец» Костенчика был подбит, сам пилот ранен, были повреждены моторы. И тогда моторист Плиа прямо в полёте выбрался на крыло, взявшись за устранение повреждений. Благодаря этому ремонту бомбардировщик вернулся на свой аэродром. На земле механики насчитали в нём 70 пробоин.
Экипаж был представлен к наградам, Марселя Плиа удостоили Георгиевского креста.



Марсель Плиа. © / Фотография из журнала «Огонёк» от 23 октября 1916 года

Меткий глаз пулемётчика Плиа

Осенью 1916 года Плиа оказался в составе экипажа модернизированного «Ильи Муромца», которым командовал старший лейтенант Лавров. Командир бомбардировщика взял в экипаж Марселя, меткого стрелка и толкового новатора, в качестве стрелка хвостовой пулемётной установки.
Этот выбор лётчика оказался верным. В полёте бомбардировщик атаковали три немецких истребителя. Явно считая его лёгкой добычей, они подбирались к нему с хвоста — как раз там, где они попадали в зону огня пулемётчика Плиа.
Сначала Марсель подбил один истребитель, затем такая же участь постигла второй. Третий, решив не искушать судьбу, отправился восвояси. За этот бой пулемётчик был награждён вторым Георгиевским крестом.
Русский солдат полинезийского происхождения был решителен не только с врагами, но и в общении с начальством. Самому Игорю Сикорскому Плиа сделал несколько предложений по усовершенствованию его бомбардировщика, которые авиаконструктор счёл весьма полезными.

Затерянный в России
К ноябрю 1916 года Марсель Плиа был кавалером двух Георгиевских крестов, носил звание старшего унтер-офицера.
На этом следы уникального героя Первой мировой войны теряются. Всего через несколько месяцев грянула революция, и России стало не до Марселя Плиа. Что стало с ним и с его русской семьёй, неизвестно.
На память о нём остались лишь скупые строки газетных статей начала прошлого века да фото из «Огонька» за 1916 год, где на фоне берёз улыбается чернокожий русский герой...

.
В 1945 году высокопоставленные немецкие офицеры официально оказались в плену у США. Фактически же их использовали как военных советников для будущей возможной войны с СССР. Кое-что американцы знали, о чем-то догадывались, но один из докладов, предположительно генерал-полковника Франца Гальдера, просто шокировал военных США.
23 июня 1941 года недалеко от литовского городка Расейняй советские танки перешли в контрнаступление. По подсчетам командования Красной армии, им должны были противостоять не более двадцати танков группы "Зекендорф", количество артиллерии и пехоты в расчет не бралось совсем. Из состава 2-й танковой дивизии был взят батальон тяжелых танков КВ, которые еще ни разу не встречались немцам на фронте. Задача была проста - атаковать противника во фланг и тем самым заставить его отступить к реке Дубисе. Но на деле все обернулось танковым боем, где против 20 советских танков было около сотни немецких
На ранних этапах войны у Германии не было танков, способных пробивать 70-миллиметровую броню КВ. Это способны были сделать только противотанковые пушки или некоторые виды артиллерии. Поэтому в первые минуты боя удивлению немецких солдат не было предела. Снаряды их танков Pz-35 не оставляли на броне "сталинского монстра" даже вмятин, а вот ответные выстрелы КВ крушили все на своем пути.
Прошло всего несколько мгновений, а все поле было усеяно раздавленными немецкими танками, и батальон КВ уже двигался сквозь вражескую пехоту, его целью была артиллерия. Когда и она большей частью превратилась в металлолом, послышался гром - зенитные орудия немцев стали бить по танкам прямой наводкой. Под градом снарядов, потеряв несколько машин, батальону удалось отступить, оставив после себя полный хаос.
Первое знакомство с "Климентом Ворошиловым" приятным для фашистов не вышло - было уничтожено несколько десятков Pz-35, батарея артиллерии калибра 150 миллиметров, десятки противотанковых пушек, грузовиков, а потери пехоты исчислялись сотнями. Но второе появление КВ заставило уважать эту машину всех немецких командиров.
В нескольких километрах от истерзанной танковой группы "Зекендорф" находились ее коллеги - группа Рауса. Дела здесь шли гораздо лучше, потерь практически не было, город Расейняй был взят, а отдельные стычки с Красной армией тревоги не приносили. Но вот однажды вечером, 23 июня, в пределах видимости дороги на Расейняй появился танк. По всей видимости, это была модификация танка КВ - КВ-2, которая оснащалась 152-миллиметровой танковой гаубицей, но документальных свидетельств этого не сохранилось. Если же это был и вправду он, то остается только представить, какой ужас охватил танкистов легких немецких танков группы Рауса, которые увидели его рано утром.
На первый взгляд танк выглядел брошенным - уж очень неважное место было для засады. Если же там кто и был, то окружить и уничтожить танк в чистом поле было для немцев проще простого. Скорее всего, советский экипаж отстал от своего взвода или сломался, а значит, не представлял опасности. Однако как только на дороге появилась колонна немецких танков и автомобилей, монстр "ожил". Первым же выстрелом он взорвал грузовик с горючим, дальше поочередно уничтожил несколько противотанковых пушек и танков, а потом опять принялся "щелкать" грузовики с провизией. Когда шоссе стало напоминать ад, а в груде металла с трудом узнавались немецкие танки, КВ успокоился. На его корпусе было несколько небольших вмятин и сколов, но пробить его броню никто не смог. Правда, после боя танк не отправился дальше, а продолжал неподвижно стоять прямо на дороге, как будто бы не мог пошевелиться.
Происшествие у Расейняя встревожило немецкий штаб, так как эта стычка говорила о скором наступлении советских войск в районе этого шоссе, а неуязвимый КВ выглядел лишь приманкой. Понимая опасность ситуации, руководство решило немедленно бросить на участок все доступные танковые резервы. Спустя сутки на дороге появились новые колонны серых немецких танков, а вместе с ними были 88-миллиметровые зенитки, для которых броня КВ не была непробиваемой.
Со стороны ситуация казалась абсурдной и дикой: целая армия, а против нее одинокий КВ, который выглядел так, будто экипаж его уже покинул. Но вскоре "Климент Ворошилов" опять встретил гостей раскатистым взрывом снарядов. Первой пострадала зенитная 88-миллиметровая пушка, ее практически сдуло попаданием 152-миллиметрового снаряда. Наступление советских танкистов было уверенным: танк, еще один, еще одна пушка… Но теперь немцы поняли, что перед ними не передовой танк русского наступления, а всего лишь одна машина с отчаявшимся, но не сломленным экипажем внутри.
Минуты наших танкистов были сочтены, самоотверженный танк буквально растерзали. Пользуясь численным преимуществом, Pz-35 хладнокровно окружили одинокий КВ, в то время как оставшиеся в строю 88-миллиметровые орудия осыпали танк градом снарядов. После тринадцатого попадания КВ перестал двигаться. Но даже тогда фашисты не осмелились тронуть заговоренный танк. Лишь выждав некоторое время и убедившись, что враг уничтожен, немецкие солдаты рискнули приблизиться к нему.
Но когда они подошли на расстояние в несколько метров, башня танка неожиданно стала поворачиваться в их сторону - экипаж был еще жив! Перепуганные солдаты стали разбегаться, кто куда, но несколько брошенных в заброневое пространство советского танка гранат довершили судьбу доблестных красноармейцев...
Изумленные немцы нашли в танке тела шести отважных танкистов. Целых двое суток один танк с 6 танкистами сдерживал танковую группу и несколько сотен пехотинцев! Война войной, но воинские подвиги во все времена чтили и союзники и противники, поэтому геройский экипаж был похоронен немцами с воинскими почестями.
В 1965 году танкисты были перезахоронены на воинском кладбище под Расейняем, имена трех солдат до сих пор неизвестны. Личные вещи подсказали имена двух бойцов: Ершов П.Е., Смирнов В.А. и лишь инициалы третьего - Ш.Н.А. В память о тех событиях недалеко от места легендарного боя, у деревни Дайняй, есть воинский мемориал, посвященный безымянным красноармейцам.

Первый с момента начала Великой отечественной войны обстрел Кремля с воздуха произошел в ночь на 22 июля. Во время шестичасового налета гитлеровцы сбросили более 56 тысяч зажигательных авиабомб и полторы тысячи фугасных. Погибли 1327 человека, пострадали более шести тысяч. Одна из фугасных бомб даже попала в Большой Кремлёвский дворец, пробила крышу Георгиевского зала, но каким-то чудом не взорвалась.
Во время первого налёта Кремль почти не пострадал. Однако 12 августа немцы решили вновь атаковать историческое здание. Одна из бомб попала в здание Арсенала, полностью разрушив его восточную часть. Кроме того, пострадал кабинет Сталина – там после налета пришлось менять оконные переплеты.



26 июня 1941 года генерал-майор Николай Спиридонов представил наркому внутренних дел СССР Лаврентию Берии записку, в которой предлагал немедленно приступить к маскировке Кремля и прилегающих к нему территорий. К записке прилагался проект плана такой маскировки.
Он предусматривал перекраску крыш и фасадов всех кремлевских зданий и стен для создания на них перспективного вида городских зданий. Кремлевские звезды решили выключить, а потом закрыть специальными щитами. Таким же образом закрыли и соборные кресты. Купола башен и церквей окрасили в черный цвет.
Также предусматривалось проведение объемной имитации. Чтобы сбить с толку гитлеровцев, архитекторами выстраивались целые ложные городские кварталы. Над Мавзолеем возвели макет городского здания, примыкающего к кремлевскому корпусу №1.



Эффективность маскировки многократно проверялась воздушным наблюдением и аэросъемкой с боевых высот. Ниже приводим рассекреченный документ по осмотру маскировки Кремля с самолета:
Маскировка зданий вокруг Кремля.
Заключение по осмотру маскировки Московского Кремля с самолёта. Хотя на фото еще отсутствует маскировочная раскраска на Большом театре

Не ранее 29 июля 1941 г.
Сов. секретно
Осмотр произведён 29 июля с. г. в период с 15.00 до 15.35 с самолёта «Дуглас». Высота наблюдения 1.000 метров. Наблюдение произведено плановое и перспективное со всех сторон под различными углами. Облачность несплошная; высота облаков более 1.500 м.
Наблюдатели: майор государственной безопасности тов. Шпигов, тов. Федоровский и майор тов. Баданин.
Окраска Кремлёвских стен и фасадов кремлёвских зданий под перспективу города даёт положительные результаты. Немаскированные здания (корпус № 1, Большой Кремлёвский дворец, Иван Великий и пр.) резко выделяются большими ярко окрашенными массивами и подлежат обязательной перекраске (по принятому проекту)
Окраска площадей, расположенных вокруг Кремля, под фон городских зданий даёт положительные результаты при плановом наблюдении и при перспективном свыше 45°. При наблюдении под меньшими углами поверхности площадей не видны (они закрыты рядом расположенных высоких зданий), но отсутствие объёмных форм на площадях отделяет кремлёвские стены от городских зданий, окаймляющих площади. Это явление возможно только на низких высотах; при наблюдении с боевых высот оно практического значения не имеет, т. к. угол наблюдения значительно увеличится.
Учитывая эффективность окраски площадей, следует расписать пл. Моссовета, Пушкинскую площадь и среднюю часть ул. Горького от Моссовета до Манежной пл. (с задачей показать окончание Горьковской магистрали у пл. Моссовета), т. к. они могут служить ориентирами на подходах к Кремлю.
Резко демаскирует Кремль при подходе с северо-запада Александровский сад, который необходимо застроить макетами, разрезать дорогами и тем самым уничтожить однотипный массив зелени.
Крупнейшим ориентиром Кремля является стрелка и обводный канал; их демаскирующее значение необходимо уничтожить. Необходимо также закрасить в чёрный цвет надводные части 3-х мостов, т. к. они выявляются крупными белыми прямоугольниками, облегчающими отыскание Кремля в ночное время. Статуя женщины, установленная над зданием по ул. Горького, заметна с воздуха, и т. к. других подобных статуй в городе нет, то по ней легко опознать ул. Горького, а по последней установить местоположение Кремля. Статую необходимо снять.
Кровли макетов, установленных по склону Тайницкого сада, с высоты 1.000 метров отличаются от кровель действительных зданий по качеству фактуры (иное отражение света); возможно, что с больших высот макеты будут более приближаться к действительности. Необходимо воздушным наблюдением проверить с высоты 2-3 тысячи метров как эти макеты, так и макеты, изготовленные из окрашенного полотна.
ШПИГОВ, ФЕДОРОВСКИЙ, БАДАНИН



Полностью сделать Кремль "невидимым" сделать было, конечно, невозможно, однако эти меры способствовали сохранению архитектурного ансамбля Кремля с находящимися на территории зданиями, музеями, историческими и культурными ценностями, а также помогли уменьшить возможные масштабы людских потерь.